Форум на ОКУЛУС

Вероятно, с этим предварительным знанием связано также и существование во времени, предшествующем началу. Творение, которое все еще существует в круге, участвует в знаниях неоформленных, оно растворяется в океане мудрости. Первозданный океан, который также является символом начала — так как змея-кольцо; уробороса является и океаном — источник не только сотворения, но также и мудрости. Поэтому герои ранних культур часто выходят из моря в образе полурыбы, подобно вавилонскому Оаннесу, и как откровение приносят человеку свою мудрость.

Так как изначальная мудрость предшествует миру, т. е. первична по отношению к Эго и возникновению сознания, мифы говорят, что она пренатальна. Но существование после смерти и пренатальное бытие в уроборосе — это одно и то же. Кольцо жизни и смерти — замкнутый цикл, это колесо перерождений, и умерший человек, получавший наставления в Бардо Тодол, непременно родится снова, если в загробной жизни ему не удастся постичь высшего знания. Поэтому для него наставление после смерти одновременно является и пренатальным.

Мифологическая теория изначального знания также объясняет ту гипотезу, что все знания являются "памятью". Задача человека в мире заключается в том, чтобы при помощи сознательного разума вспомнить знания, существовавшие до появления сознания

Для первобытного человека и ребенка, бессознательное которых проявляется очень сильно, особое значение имеет висцеральная область и ее мертвый груз вегетативной жизни. "Сердце" для них является высшим центром, представляющим то, чем для нас является мыслящая голова. Для греков обиталищем сознания была диафрагма, для индусов и древних евреев — сердце. В обоих случаях, мышление здесь эмоциональное, связанное с аффектами и страстью. Эмоциональные компоненты отделились еще не полностью (см. часть II). Лишь когда, мысль есть страсть, охватившая сердце, лишь тогда она может достичь сознания Эго и быть воспринятой; сознание затрагивается лишь мыслью, близкой к архетипу. Но сердце является также и вместилищем этического решения; оно символизирует центр личности, и у египтян в Судный День мертвых оно взвешивается. Ту же роль сердце играет и в еврейском мистицизме [39], и даже сегодня мы говорим, что у человека "доброе сердце", будто бы это орган нравственности. Все, что находится ниже сердца, относится к сфере инстинктов. Печень и ночки являются висцеральными центрами, имеющими огромное значение для психической жизни. "Бог испытывает сердце и почки" того человека, в сознательное и бессознательное которого хочет проникнуть, а осмотр печени в качестве основы для прорицания в арусписи" так же хорошо известен, как и судьба Прометея, который за похищение огня и высокомерный выход за рамки своего сознания был наказан Зевсом agenbite of inwit, который послал орла выклевывать ему печень. Но все висцеральные центры, также функционирущие как эмоциональные, контролирующие сексуальность, уже являются центрами высшего порядка. Глубже лежит психическая плоскость внутрикишечных процессов пищеварительного тракта. Инстинкт питания голод -- является одним из самых первичных психических инстинктов человека, и соответственно психология живота играет большую роль у первобытных людей и детей. Чем меньше развиты сознание и Эго человека, тем больше состояние его ума зависит от того, голоден он или нет, мучает его жажда или нет. Для Эго, находящегося в эмбриональной фазе развития, пищевая сторона является единственно важной, и эта сфера все еще очень значима для инфантильного Эго, считающего материнский уроборос источником пищи и удовлетворения.

Уроборос правильно называют "пожирающим свой хвост", и во всей этой стадии доминирует символ пищеварительного тракта. "Болотная" стадия уробороса и ранний матриархат, как его описывает Бахофен, есть мир, в котором одно создание пожирает другое. Этой стадии свойственен каннибализм. На этом уровне, который предшествует разделению полов, так как секс еще не задействован, а полярная напряженность полов все еще не проявлена, есть только сильнейший, который поедает, и более слабый, которого поедают. В этом животном мире первое место занимает висцеральная психология голода. Голод и пища являются основными движущими силами человечества.

Во всех мифах первоначального творения мы встречаем прегенитальный пищевой символизм, трансперсональный, потому что он происходит от первоначального напластования символов. Систола и диастола человеческого бытия сосредотачиваются на функциях пищеварительного тракта. Принятие пищи равно входу, рождение — выходу, пища как единая сущность, поддерживающая фундаментальную форму вегетативно-животного бытия — вот девиз. Жизнь = силе = пище, эта самая ранняя формула обретения власти над чем угодно встречается в древнейших Текстах Пирамид. Они говорят о поднявшихся мертвых:

Небо покрывается тучами, звезды дождем падают вниз (?); горы зашевелились, дрожит скот Бога-земли... при виде его, когда он появляется перед ними с живой душой бога, живущего от своих отцов и пожирающего своих матерей.

Это он пожирает людей и живет от богов... Ловец черепов... он ловит их для него. Он, у которого великолепная голова, присматривает за ними для него и гонит их к нему (?)...

Большие из них — ему на завтрак, меньшие — ему на обед, и дети их —

ему на ужин.

Кого бы он ни встретил на своем пути — съедает живьем.

Он лишил богов сердец. Он съел Красную Корону и поглотил Зеленую Корону. Он поедает легкие мудрых людей; он довольствуется жизнью на сердцах и их магии; он радуется (?)... если ему удается поглотить тех, кто находится в Красной Короне. Он процветает, и их магия в его теле и его слава не отняты у него. Он поглотил понимание всех богов... [40]

Мы находим соответствующий символизм и в Индии. В одном из повествований о сотворении первые божества падают вниз в море, и "Голод" и "Жажда" предоставляются отрицательным си лам первобытных вод. Повествование продолжает:

Голод и жажда сказали ему [Атману]: "Сотвори [пристанище и] нам". Он сказал им: "Я доставляю нам долю в этих божествах, я делаю вас соучастниками и них"- Поэтому, какому божеству ни приносится подношение, голод и жажда бывают соучастниками в нем.

Он [Атман] подумал: "Вот и миры, и хранители миров. Я сотворю пищу для них".

0ц согрел иоду. Из нее, согретой, он произвел воплощенный образ. Поис-гиие, воплощенный образ, который он произвел, и есть пища.[41]

Пища становится ""космической сущностью", которую нужно захватить, и когда Самому наконец удается схватить ее при помощи апаиа (пищеварительного дыхания), "он поглощает ее". В другом отрывке голод является символом смерти; он - поедатель и пожиратель, о чем свидетельствует смертельный и пожирающий аспект уробороса.

Даже сегодня язык не может преодолеть этих первичных образов. Поедание, пожирание, голод, смерть и пасть — все они сочетаются; и мы до сих нор говорим, как и первобытные, о "пасти смерти", о "пожирающей войне", о "поедающей болезни". "Быть проглоченным и съеденным" является архетипом, который встречается не только во всех средневековых картинах ада и дьявола; мы сами выражаем проглатывание чего-то маленького чем-то большим теми же образами, когда говорим, что человек "поглощен" своей работой, движением или мыслью, или что его "съедает" ревность.

На этом уровне, где уроборос соответствует космогонии, мировой или космической сущностью, которая должна быть "ассимилирована, является пища. Пища — это фаза Брахмы:

Поистине из пищи возникают существа

Те, которые пребывают на земле;

Затем пищей они и живут,

И в нее же они входят под конец,

Ибо пища — старейшее из существ;

Поэтому ее зовут нее [исцеляющей] травой.

Поистине, всякую пишу получают те,

Которые почитают пищу как Брахмана,

Ибо пища — старейшее из существ;

Поэтому ее зовут вес [исцеляющей] травой.

Из пищи рождаются существа;

1"ожденные, они растут благодаря пище;

Она питает и [сама] питается существами

И поэтому зовется пищей.[42]

Силою подвижничества возрастает Брахман,

из него рождается пища,

Из пищи — дыхание, разум,

действительное, миры, [деяния], и в деяниях — бессмертное. [43]

Тот же символизм используется и в Майтри упанишаде [44], где связь между миром и Богом эквивалентна связи между пищей и тем, кто ее употребляет. Бог, однажды прославленный как кормилец Мира, теперь представляется пожирателем мира, так как мир есть жертвенная пища Бога.

В примитивной и мифологии "пищеварительный уроборос" также является космической величиной, поэтому его символизм также появляется в Индии, в сравнительно поздних философских размышлениях, внося ясность в связь между Богом как "субъектом" и миром как "объектом" и наоборот.

В этой связи мы должны упомянуть "Жертвоприношение» которое приносится богу в виде пищи и «поедается» им. Это в одно и тоже время и принятие в себя или «внутреннее пищеварение» и захват для усиления могущества.

Итак, в Индии мир есть "пища для богов". Как объяснил Дьюсен, мир, согласно ранним ведическим понятиям, был сотворен Праджа пати, который одновременно является жизнью и смертью или голодом. Он был сотворен для того, чтобы быть съеденным как жертвоприношение, которое он сам себе подносит. Так интерпретируется жертвоприношение лошади[45], лошадь здесь олицетворяет Вселенную, как в других культурах бык:

Все, что он произвел, он решил пожрать. Поистине, он поедает все, поэтому природа смерти — адити. Кто знает природу смерти — адити, тот становится поедателем всего, что существует, и все становится его пищей. [46]; что более поздняя эпоха, правильно интерпретировав старый символизм, одухотворила или «внутренне усвоила» благодаря действиям поедания, переваривания и усваения мир теперь выступает как средство для того, чтобы добывать и обретать власть над ним. "Знать сущность адити" означало пережить опыт бесконечного бытия творца, который "поедает» созданный им мир Таким образом на примитивном уровне сознательное понимание называется поеданием. Когда мы говорим о сознательном разуме, мы подразумеваем только то что заключает в себе символ поедания и переваривания.

При желании можно привести еще множество таких примеров из египетской и индийской мифологии, так как подобный элементарный пищевой символизм является архетипическим. Где бы ни появлялись напитки, фрукты, травы и т. д. как средство выражения жизни и бессмертия, включая "хлеб" и "воду" жизни, причащение и любую форму культа еды, вплоть до нашего времени, мы наблюдаем этот древний способ выражения. Материализация психических сущностей, когда сущности, которые мы будем называть "психическими", такие как жизнь, бессмертие и смерть — обретают в мифе и обряде материальную форму и появляются как вода, хлеб, фрукты и т. д., характерна для примитивного разума. Как мы говорим, внутреннее проецируется наружу. В действительности происходит "психизация" объекта: вес, что находится вне нас, воспринимается символически, как наделенное сущностью, которую мы соотносим с психикой чем-то психическим или духовным. Затем этот материальный объект, находящийся вовне, "ассимилируется", т.е. поедается. Осознанное понимание "разыгрывается" в элементарной схеме пищеварительной ассимиляции, и ритуальное действие конкретного поедания является первой формой ассимиляции, известной человеку. Над всей этой целостной сферой символизма возвышается материнский уроборос в аспекте мать-дитя, где потребность — есть голод, а удовлетворение означает насыщение.

Тело и его "аутоэротическос-нарциссическое" ощущение самого себя - мы будем рассматривать это понятие позднее - является замкнутым уроборическим циклом. B этой прегенитальной стадии самоудовлетворение является не мастурбацией, а удовлетворением от питания, и сменяет его палец, который сосет младенец [47a]. "Получить" значит "съесть", а не "быть оплодотворенным", "произвести", "выразить" означает "извергнуть", "выплюнуть", "выделить с мочой", позднее — "высказать" — но не "родить" или "зачать". Мастурбационная стадия уроборического творения, напротив, имеет генитальный характер и предшествует половой стадии Прародителей Мира, которая является стадией размножения и двойственности, и обоим этим стадиям предшествует стадия пищевого уробороса. Все вышеупомянутые функции организма символизируют что-то, что одновременно является и психическим процессом. Обряды каннибализма, заупокойный пир, поедание богов в Текстах Пирамид и таинства причастия представляют собой действие духовное.

Ассимиляция и усвоение "сущности" съеденной пищи вызывает "внутреннюю перемену. Трансформация клеток тела, вызнанная принятием пищи, является самым элементарным изменением в организме, переживаемым человеком. То, как усталый, слабый, изголодавшийся человек может превратиться в проворное, сильное и удовлетворенное создание, или как человек, умирающий от жажды, может быть оживлен или даже преображен опьяняющим глотком, есть и должно оставаться фундаментальным переживанием до тех пор, пока существует человек.

Появление соответствующего символизма не означает "регрессии к оральной стадии" в том смысле, что это есть "детская, извращенная" форма полового удовлетворения, которую мы должны преодолеть, а просто указывает на возврат к уроборическому символизму (рис. 1), положительно акцентированному бессознательным. Оплодотворение посредством поедания не означает, что отсутствуют знание о половом акте, ни в коем смысле не является это и "заменой по незнанию" это означает, скорее "полную ассимиляцию", чем единение с". Это что-то, что отличается от упоминавшегося выше оплодотворения ветром; в поедании акцентируется прием телом, но в последнем случае — на невидимость привносящего жизнь и оплодотворяющего агента[48], сводящая первое к фазе каннибализма в оральной стадии формирования либидо, а второе - к выделению кишечных газов на анальном уровне, является глубоко пагубной для человека, символические проявления которого таким образом неправильно понимаются и недооцениваются.

Соответственно, на стадии материнского пищевого уробороса всегда акцентируются груди, как например, в мифологических изображениях Великой матери со множеством молочных желез (рис.12) или в бесчисленных статуях богини, выдавливающей молоко из груди. Здесь кормящая Великая Мать является в большей степени генеративной, чем рождающей. Грудь и выделение молока являются генеративными элементами, которые могут появляться и в виде фаллоса, потому что в этом случае молоко символически воспринимается как оплодотворяющий фактор. Дающая молоко мать, самым распространенным символом которой является корова, дает рождение и может даже иметь отцовский характер. Ее дитя, как что-то ею "оплодотворяемое", в этом случае является рецептивным и женским, независимо от пола. Материнский уроборос все еще остается гермафродитным и досексуальным, подобно ребенку. Так мать размножается, кормя, так же как ребенок оплодотворяется, принимая пищу, и разрождается через опорожнение. Для них обоих питающий поток является символом жизни без полярной напряженности и совершенно асексуальной.

http://www.jungland.ru/node/2042

  

Вот и Джай отозвался..перевариванием..

http://forum.oculus.ru/forum.php?m=sr&f=2&it=3259

  

(Автоматический перевод с транслита!)

Кроночка, привет

Значит, Ты опять в квартире

С скалолазом чай тибетский пили?

Спасибо, что пишешь и продолжаешь тему

Я вынуждена взять паузу на какое-то время (только Богу известно ), но все обяз-но прочитаю.

Мне нужно выяснить эту грань тонкую , т.к. водность не дает покоя. А покоя - xочется, не ментального, так xотябы сенсорного

(уезжаю)

  

Аsh , а я тебе вчера пару слов чиркнула, а тебе и не ёкнуло

  

Море - излюбленный символ для бессознательного, мать всего живого.

Подобно лону матери безграничная вода является органической частью образа Предвечного Младенца. В индий мифологии это отношение особенно подчеркнуто. В священной легенде Матсья-пурана, Ману первый человек, говорит Вишну, принявшему образ рыбы: "Как этот мир, принявший форму лотоса, произошел от твоего пупка в эпоху лотоса, когда ты лежал в мире-океане? Ведь ты лежал спящим с лотосом-пупком в мире-океане; как в те далекие времена боги-пророки возникли в твоем лотосе, вызванные твоим повелением?" .Предвечный Младенец, именуемый здесь Вишну, таким образом, является рыбой, зародышем и лоном одновременно. Именно такая "рыба", которая одновременно вынашивает детей и юношей и сама является изменчивой формой бога-младенца, известна древнегреческой мифологии. Греки называли ее "утробным зверем" и почитали выше иных обитателей глубин, словно бы признавая в ней способность океана вынашивать детей. Это существо - дельфин (в переводе - "матка"), животное, посвященное Аполлону, который именно в этой связи сам назван Аполлоном Делъфийским.

_________

Крайне важно, чтобы эго укоренилось в мире сознания и чтобы сознание усиливалось весьма тщательной адаптацией. Для этих целей в моральном плане очень полезны такие добродетели, как внимательность, совестливость, терпение и т.п., а в интеллектуальном плане - старательное наблюдение за симптоматикой бессознательного и объективная самокритичность.

Возможно два дисгармоничных развития:

* в первом случае реальность нужно защищать от архаического, "вечного" и "вездесущего" состояния сна;

рекомендуется мобилизация всех позитивных качеств,

* во втором - сон отвоевывает себе место за счет мира сознания

самонадеянность эго может быть ослаблена только моральным поражением. Оно необходимо, ибо иначе никогда не будет достигнута средняя степень скромности, существенно важная для поддержания баланса. Дело не в том, чтобы ослабить мораль саму по себе, но в том, чтобы приложить моральные усилия в другом направлении. Например, недостаточно совестливый человек должен сделать моральное усилие дабы исправить свой недостаток; но для того, кто неплохо укоренился в мире благодаря собственным усилиям, будет большим моральным достижением нанести поражение своим добродетелям, ослабив связи с миром и действенность собственной адаптации.

Так что, когда и предлагаю понимать обнаруживаемые нами в себе импульсы как "божью волю", я стараюсь подчеркнуть, что в них надо видеть не произвольное желание и воле изъявление, а некие абсолютные величины, с коими нужно научиться правильно обращаться. Воля способна лишь частично контролировать их. Она в состоянии подавить их, но не изменить их природу, и то, что было однажды подавлено, выплывает снова, в другом месте и в измененной форме, но на этот раз - нагруженное раздражением, превращающим ранее безобидный природный импульс в нашего врага.

Фигура Христа не так проста и недвусмысленна, как хотелось бы. Христос имеет несколько символов или "аллегорий", общих с дьяволом. В их числе Юнг называет льва, змею (coluber, "гадюку"), птицу (дьявол = nocturna avis [ночная птица] ), ворона, (Христос = пусtiсоrax, "ночная цапля"), орла и рыбу, драконы, скорпионы, лисы, кошки, мыши. Следует также заметить, что Люцифер, Утренняя Звезда, обозначает как дьявола, так и Христа. Наряду со змеей, рыба - одна из древнейших аллегорий. Стоит хотя бы только упомянуть возрождение в купели, где принимающий крещение плавает, подобно рыбе .

Мифологические Beликие Матери обычно опасны для своих сыновей. Это выражается символом рыб, например упоминается изображение рыб на раннехристианском светильнике, где одна рыба поедает другую. Название самой яркой звезды созвездия Южной Рыбы -Фомальхаут, "рыбий рот" - может интерпретироваться именно в таком смысле, подобно тому, как в соответствующем символизме всевозможные формы поглощающей вожделение приписываются рыбам, считающимся "честолюбивыми, похотливыми, прожорливыми, алчными, развратными" - короче говоря, служащими эмблемой мирского тщеславия и земных наслаждений. Этими своими дурными свойствами они более всего обязаны своей взаимосвязью с богиней материнства и любви: Иштар, Астартой, Атаргат или Афродитой. В качестве планеты Венера проходит высшую точку в зодиакальном знаке Рыб. Таким образом, и в астрологической традиции, и в истории символов, рыбы всегда наделялись указанными отрицательными качествами; но они же, с другой стороны, всегда претендовали на особое значение высшего свойства. Подобные притязания, по крайней мере астрологии, основаны на том факте, что всякий родившийся под знаком Рыб с большой вероятностью может стать рыбаком или мореплавателем, то есть завладеть рыбами или господствовать над морем.

Рыбы представляют мать и сына, ими уже неявно подразумевается трагедия ранней смерти сына и его воскресения. Как двенадцатый знак Зодиака, Рыбы обозначают конец астрологического года, но также и новое начало.

Таким образом, астрологические характеристики рыбы соединяют существенные компоненты христианского мифа: во-первых, это крест; во-вторых, моральный конфликт и расслоение фигуры Христа и Антихриста; в-третьих, мотив сына девственницы; в- четвертых, классическая трагедия матери и сына, в- пятых, опасность при рождении; в-шестых, мотив спасителя и целителя.

Иудейская "чаша благословения" иногда украшалась изображениями рыб, поскольку рыбы служат пищей блаженных в Раю. Чашу клали покойнику в могилу, как погребальный дар. Рыбы получили широкое распространение в качестве надмогильных символов. Христианская рыба чаще всего встречается именно в такой связи. Набожные израильтяне, живущие в "воде учения", уподобляются рыбам.

Амбивалентные позиции в отношении рыбы указывают на двойственность ее природы. С одной стороны, она является нечистой и служит эмблемой ненависти, с другой же, она выступает объектом поклонения. Кажется, она даже рассматривалась в качестве символа души, насколько можно заключить из росписи на одном из позднеэллинистических саркофагов. Мумия здесь возлежит на носилках в форме льва; под носилками находятся четыре сосуда - канопа, крышки которые изображают четырех сыновей Гора. Три из них имеют головы животных, четвертый - голову человека. Над мумией парит рыба вместо обычной птицы- души. Рисунок не оставляет ,сомнения в том, что рыба эта - "оксиринх", или усач, один из трех видов рыб, вызывавших наибольшее отвращение: считалось, что усач съел фаллос Осириса, когда тот был расчленен Тифоном (Сетом). Рыбы-усачи были посвящены Тифону, коим представлена "та часть души, которая страстна, импульсивна, иррациональна и свирепа". Из-за своей прожорливости, рыбы в средние века рассматривались как аллегория осужденных.

Таким образом, "рыба" зла совпадает с нашими необузданными и, по всей видимости, не поддающимися обузданию склонностями.

Лес, погружающийся в тьму и переходящий в доисторические заросли, означает вступление в область бессознательного. Округлый пруд с медузой в нем репрезентирует трехмерную мандалу - самость, целостность как цель, указываемую "архаическим устремлением", магнетический север, позволяющий путнику ориентироваться в "мирском море".

Берегом реки представлен порог бесознательного.

Рыбная ловля - интуитивная попытка уловить бессознательные содержания (рыб).

Серебро и золото на языке алхимии означают женское и мужское; это аспект гермафродитизма рыбы, указывающий на то, что она есть сплетение противоположностей. Она также создает магическое воодушевление.

Рыба представляет собой "чудесную пишу", евхаристическую трапезу совершенных.

Битвой представлен конфликт противоположностей, возможно, конфликт между сознанием и тенью.

Древний образ Бога. "Бог есть круг, центр которого везде, а окружность нигде". Мотив совпадения первого с четвертым давным-давно был высказан в аксиоме девы Марии: "одно становится двумя, два становая тремя, а из третьего возникает Единое как четвертое".

Хорошо известным символом Бога является круг; то же (в определенном смысле) относится к кресту, ко всем формам кватеркиона, например, видению Иезекииля, "Царь Славы" окружении четырех евангелистов, гностическим символам Барбело ("Бог в четырех") и Колорбас ("все четыре"); к дуальности (дао, гермафродит, отец - мать); наконец, к человеческим формам.

Спасителя (Христа) можно с одинаковым правом интерпретировать и как рыб как змею; рыбой он являечся, поскольку восстал из неведомых глубин, змеей - поскольку он таинственным образом вышел из тьмы. Рыбы и змеи представляют собой излюбленные символы для описания психических событий и переживаний, совершающих внезапный прорыв из бессознательного и обладающих либо устрашающим, либо искупляющим эффектом. На степень бессознательности указывают теплокровные либо холоднокровные позвоночные всех видов и даже беспозвоночные. Фактически, змея символизирует "хладнокровные", не- человеческие психические содержания и тенденции, природа которых может быть как абстрактно интеллектуального, так и конкретного животного характера - это - вне- человеческие свойства в человеке.

Змея приходит спонтанно, ко всеобщему удивлению; она зачаровывает; ее вперившийся фиксированный взгляд не относится ни к чему конкретно; ее кровь холодна, и человеку она чужда; она переползает через спящего, а затем он находит ее в своем ботинке или в кармане. Она служит выражением его страха перед всем нечеловеческим и его почтением ко всему возвышенному, выходящему за рамки человеческого кругозора. Она - нижайшее (дьявол) и высочайшее (сын Божый, Логос, Нус, Агатодаймон). Присутствие змеи действует устрашающе; ее находят в неожиданных местах и в непредвиденное время. Как и рыба, она воплощает тьму неизмеримой глубины, пучину вод, лес, ночь, пещеру. Змея - не аллегория и не метафора, ибо ее особенная форма символична сама по себе; важно отметить, что именно "Сын" имеет форму змеи, а не наоборот: змея не означает "Сын".

http://www.jungland.ru/Library/SoznRazLib.htm

  

Дерево жизни, есть материнский символ. Этимологическая связь указывает на слияние по смыслу скрытой за словами символики матери и зачатия. Под деревом жизни очевидно надо прежде всего разуметь плодоносное родословное дерево, то есть материнский образ. Многочисленные мифы свидетельствуют о том, что люди будто бы происходят от деревьев; много мифов рассказывают о том, как герой скрывается в дереве-матери Многочисленные женские божества почитались в образе деревьев, откуда произошел культ священных рощ и отдельных деревьев. Весьма прозрачно значение того факта, что Аттис оскопляет самого себя под сосной,— это явное указание на то, что он делает это ради матери. Многочисленны и разнообразны примеры, когда богинь почитали в образе дерева или части его. Так Юнона феспийская была древесным суком, Юнона самосская — доскою, аргосская — столпом; карийская Диана была «неотесанным куском дерева», линдская Адина — гладкой колонной; Тертуллиан называет Цереру фаросскую грубым столбом и бесформенным куском дерева без резьбы изображений. Атеней говорит о Латоне делосской, что она бесформенный кусок дерева24. Тертуллиан называет аттическую Палла-ду крестообразным столбом (или мачтой). Простой голый деревянный столб, как на то уже указывает название имеет фаллическое значение. Фаллос есть столб и, как ритуальный лингам, вырезается преимущественно из фигового дерева, так же как и римские статуи Приана. К этому присоединяется еще фаллос со значением светящегося, блестящего. Идг. корень bhale — переполняться, распухать, наливаться, расти26. Кто не вспомнит при этом Фауста?

«В руке растет, блестит, сверкает он!»

http://www.jungland.ru/Library/SoznRazLib.htm

______________________________

Хотелось бы представить новую идею, не встречавшуюся у Юнга, но, по моему мнению, вполне очевидную. А именно концепцию поля для исследования того, что Юнг назвал "коллективным бессознательным", поля, в котором единственной активированной точкой был бы архетип. Уилер, например, определяет материю как электродинамическое поле, в котором активизированными точками являются частицы. Мы предлагаем обратиться к гипотезе, согласно которой коллективное бессознательное представляет собой поле психической энергии, а активизированными точками являются архетипы. И таким же образом, как определяются соотношения в физическом поле, они могут быть определены в поле коллективного бессознательного.

Например, возьмем архетип мирового древа или Великой Матери, которые весьма часто объединяют. В гробнице царя Египта Сета I изображено мировое древо, из ствола которого пьет царь. Древо изображает космическую мать, питающую царя. Или, например, существуют саги, согласно которым души неродившихся младенцев живут в тени мирового древа, откуда их возвращают на землю, где они и рождаются. Итак, древо представляет собой своего рода материнское чрево, в котором земля черпает искру жизни для неродившихся детей. Существует множество мифов, согласно которым солнце рождается каждое утро из древа или же описывается как золотое яблоко на древе жизни. Иными словами, солнце — плод мирового древа. Древо также сравнивается с источником. В большинстве мифов фигурирует источник, находящийся под мировым древом, родник, дающий жизнь.

Источник часто представляет собой своего рода материнское чрево Великой Матери и обладает женскими, материнскими свойствами Великая Мать связана и с представлениями о смерти. Например, на днище египетских гробов изображалась Исида, а на крышке — Ну с умерший находился в объятиях Великой Матери. При захоронении человека укладывали в положение эмбриона, что, по-видимому, связано с представлением о том, что человек возвращается в чреве матери-земли, чтобы потом возродиться.

Итак, Великая Мать является также Матерью-Смертью. В римской мифологии смерть изображалась в виде темной фигуры матери, уносившей своих детей с земли. Древо связано также и с представлениями о смерти, у многих народностей захоронения сопряжены с обращением к деревьям. Некоторые северные племена (эскимос, тунгусы, чукчи) гроб с покойником вешают на дерево, возвращая его таким образом матери. Тот факт, что гроб в большинстве случаев изготавливался из древесины, является символом, ибо дерево — мать, принимавшая умершего и сулившая ему возрождение.

Представление о смерти также связано с источником. Существуют саги, в которых описано как человек прыгает в источник и попадает в царство мертвых, в подземный мир.

Иногда ствол дерева символизировал фаллос, поэтому дерево не только Великая Мать, но и отец. Например, некоторые ацтекские племена представляли свое происхождение как выход всего племени из сломанного ствола дерева. Возможно, вы видели средневековые изображения сновидения Авраама, который лежит в постели, а из его пениса вырастает дерево, ветви которого символизируют предков Христа. Дерево — это фаллос и символ отцовства. Великая Мать также наделена фаллическими символами: метлы, огромные носы и т.п.

При хорошем знании мифологии можно получить полную картину всевозможных архетипов. Всегда можно обнаружить легенду или сагу, в которой соединены два архетипа в новую форму. Трагедия заключается в том, что люди, пишущие на мифологические темы, этого не осознают, выбирая какой-то один излюбленный мотив, например мотив солнца, и потом интерпретируют все мифы с этой точки зрения. Затем приходит другой человек и говорит, что все связано с луной. В то же время Мангарт (Manhardt) утверждает, что во главе всего стоит бог растительности, связанный с деревьями. Для Эриха Ноймана ( Erich Neumann) главной была уроборическая мать и т. д. Китайцы сказали бы, что если ты потянешь за корешок одной травинки, ты вытянешь весь луг; именно это Юнг называет загрязнением архетипических образов.

Все архетипы влияют друг на друга. Поэтому, по моему мнению, вполне целесообразно использовать идею поля применительно к коллективному бессознательному. Тогда можно сказать, что бессознательное — это поле, в котором активизированные точки являются архетипами, между которыми можно установить взаимосвязь (рис. 8). Архетип Великой Матери я выбрала совершенно случайно. С таким же успехом я могла бы выбрать архетип солнца и сформировать вокруг него так называемое поле.

Вопрос заключается в том, является ли коллективное бессознательное произвольным случайным паттерном архетипов или же оно упорядочено? Юнг считал, что среди различных архетипов существует один, который содержит в себе все остальные и ими управляет; это архетип Самости. Поэтому следует конструировать такое математически упорядоченное поле, в котором архетип Самости находится в самом центре. Можно сказать, что этот активный центр регулирует соотношения всех архетипов и создает определенный математический порядок полю коллективного бессознательного. В своей книге "Эон" Юнг сконструировал нечто иное, считая, что наилучшим вариантом для математической модели архетипа Самости являются четыре двойные пирамиды, заключенные в кольцо. (* К. Г. Юнг. ЭОН. Киев, 1997. Пар. 390.)

Рис 8

Данную модель Самости Юнг пытался обосновать с помощью мифологического материала. Интересно то, что, поставив в одну линию числовой порядок Хоу-ту (рис. 3,с. 12) и считая 1,2,3,4, 5 до середины, 6, 7, 8, 9, 10 до середины и т. д., всегда придется возвращаться по этой линии к одному тому же центру. Если определить центр: 0, 5,10, то получится двойная пирамида: 0,1, 2, 3,4, 5 — 5, 6. 7, 8, 9,10 (рис. 9). Перед нами математическая модель Юнга, представленная в "Эоне". Китайская Хоу-ту отражает тот числовой ритм, который Юнг обнаружил в совершенно иной связи и определил как ритм архетипа Самости.

Это не удивительно. Если посмотреть на арифметический аппарат большинства методов прорицания, то станет очевидным, что все они содержат этот ритм с некоторыми изменениями. Можно было бы назвать его числовым ритмом Самости, являющимся основой всех методов прорицания.

http://www.jungland.ru/node/1933

  

(Автоматический перевод с транслита!)

101 вчера не было до 22 ч., а потом я ушла спать

Сейчас расxорарюсь, девочки, кажется мы нашли дом своей мечты . Аин момент, создам новую тему.

  

Дом мечты на Земле...может и мне попить чайка со скалолазом...

  

Интуиция - как бы неосознанные и полуосознанные "послания" высших планет, имхо.

Вспоминаются слова апостола Павла из 13-ой главы 1-го послания к Коринфянам: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».

От Урана - просто знание - вот знаешь что это так, и никак иначе, и все. Нет логического звена ДО, нет его и после. Знание как оно есть...безуспешно облекаемое в слово.

От Нептуна - растворение границ, и проникновение во все, слияние со всем - и считывание любой информации соответственно. Считывание состояния.

Плутон - что-то такое вообще выбрасывающее за рамки Солнечной системы, хм, власть над процессом...

А потом через социальные планеты это все постепенно приземляется...приземляется...у кого удачно, у кого как. Кто плохо осознает Сатурн, закон причин и следствий, времени, тот по всей вероятности попутается в посланиях высших планет...

А у кого большая сенситивность в силу соединений высших и личных, Луны особенно, или Луны и Лилит скажем, Меркурия - того скорей всего колбасит по жизни, пока опять же Сатурн не станет кристально чист и ясен...

  

Привет тебе, Ураноракоскорпион,точно насчет Сатурна написала. Я вот второй день слова подбираю. Чувствую когда разбирусь со своим кв. Нептун Сатурн , будет он мне помощником, в определении состоянии интуитивных и не совсем...а пока наблюдение, терпение, записи в дневники и астрология

Если есть сильная включенность, заинтерисованность личная, "малая осознанность", бесстрастности мало, то это для меня признаки не интуитивного знания. А спокойное состояние, это показатель +